По ходу пьесы. История одного пистолета. Это его д - Страница 139

К оглавлению

139

— Зеосил, — начал докладывать подпоручик своему другу, — название французское. Он представляет собой мельчайшего помола кварц с определенными добавками, составляющими секрет производителя, широко применяется в разных отраслях промышленности. Производят его и другие страны. В частности, Соединенные Штаты, Испания, Италия. Из социалистических стран — Советский Союз и Чехословакия. Но оба эти государства его не экспортируют, полностью используя для своих внутренних нужд. В Польше тоже производится нечто подобное, но в очень малых количествах и значительно худшего качества: дело в том, что в Польше, богатой самыми разными минералами, почти нет такого типа залежей кварца, — и наш рынок в основном обеспечивается за счет импорта из Франции на основе долгосрочных торговых соглашений. Ну, о цвете зеосила говорить тебе не надо, — с ехидцей добавил Шиманек, — ты его не только видел, но, кажется, даже пробовал на зуб. Правда, работники внешторга утверждают, что он не имеет вкуса, но у тебя на этот счет, возможно, другое мнение?

— Перестань паясничать. Где используется этот зеосил?

— У него просто неограниченная сфера применения! Главное его преимущество — низкая склеиваемость, но только при очень тонком помоле. Значительно меньшая, чем, например, у муки или цемента. Благодаря этому материалы или массы, содержащие зеосил, отличаются повышенной скользкостью, очень хорошо размазываются. В строительстве, а также в литейном производстве качество жидкости для смазки форм зависит от большего процента содержания этого порошка. В косметике — то же самое с пудрой и кремами. Пока не был открыт зеосил, приходилось использовать цинковые соединения, но они оказывают вредное воздействие на кожу, зеосил же абсолютно нейтрален и никакого вреда не оказывает Помимо всего прочего, он используется в резиновой промышленности и по качеству лучше талька, которым посыпают изделия из резины для предупреждения их склеивания и растрескивания. Используется он также при производстве игрушек и красителей.

— Кто его у нас покупает?

— Потребность в нем во много крат превышает наши импортные возможности. Частники и ремесленные кооперации зеосила практически не получают. Разве что брак.

— Что значит — брак?

— Ну, случается, какая-то партия подмокнет и затвердеет или сильно загрязнена. Государственной косметической промышленности, которая должна для производства пудры и кремов использовать химически чистое сырье, не окупаются сложные операции по очистке зеосила. Именно такие «подпорченные» партии попадают в розничную торговлю. Некоторое, незначительное, количество зеосила поставляется в «Павекс». Порой за валюту внешхим-торг продает небольшие партии зеосила кооперативам, производящим косметику.

— Из сказанного тобой вытекает, — заключил поручик, — что этот белый порошок — большой дефицит и его легко можно реализовать на черном рынке. Надо проверить, действительно ли его там сбывают и по какой цене.

Глава XII
ОПЯТЬ НА ТОРУНЬСКОЙ ТРАССЕ

В один из ближайших дней Чесельский вновь отправился на строительство Торуньской трассы.

— Я хочу порекомендовать вам для разговора, — встретил его на стройке Януш Адамчик, — Казимежа Фаенцкого, одного из наиболее опытных мастеров в бригаде Стояновского, специалиста по опалубке. Стояновский работал с ним еще на строительстве Лазенковской трассы, привел его оттуда, очень ценил и всегда с ним советовался.

Казимеж Фаенцкий выглядел человеком крепко сбитым и, как говорится, ладно скроенным. Высокий, стройный, он был красив и как-то внутренне элегантен. Даже рабочий комбинезон сидел на нем иначе, чем на всех других.

Поначалу разговор не клеился: мастер отговаривался тем, что по делу о смерти Стояновского ему ничего не известно.

— Ну хорошо, — не стал настаивать поручик, — давайте поговорим о другом. — Скажите, почему так получилось, что в июне ваша бригада, всегда намного превышавшая план, стала вдруг давать сбои?

— Мы сбоев не давали. Опалубка всегда готова была к сроку. А вот у бетонщиков действительно что-то не ладилось. Бетон долго не схватывался, и мы задерживали снятие опалубки.

— Может быть, цемент был плохой?

— Стояновский сначала тоже так думал и грозил отдать жуликов с бетонного завода под суд. Но потом провел какие-то анализы, и оказалось, что бетон в порядке.

— Что же, по-вашему, было причиной того, что бетон не отставал от опалубки?

— Опалубка не отставала от бетона, — поправил Фаенцкий. — Держалась как приклеенная. Снимать удавалось только на пятый или шестой день.

— На стройке немало разных специалистов. Что они говорили?

— Со специалистами дело известное: одни говорят одно, другие — другое. Всяк сваливал на соседа.

— А что говорил Стояновский?

— Я же сказал, сначала он грозил бетонщикам, а потом послал пробы бетона и цемента на анализ. Из института ему сообщили, что все анализы в норме, я сам слышал, как он разговаривал по телефону.

— Ну и что дальше?

— А дальше — Стояновский звонил в производственный кооператив, на котором прежде работал и откуда нам доставляют виксил. Он предполагал, что, может, виксил подводит, если цемент в норме, а опалубка не снимается с бетона и накрепко к нему пристает.

— И что ему там ответили? — Поручик понимал, что в эту минуту решается судьба его новой следственной версии.

— Они уверяли, что у них с виксилом все в порядке. Стояновский просил их произвести анализ виксила и сказал, что проведет такой анализ у себя.

139